Курский излом - Страница 141

141

«Исключительно жестокий день сражения склонялся к своему концу. Корпусу удалось прорвать первую многокилометровую глубокоэшелонированную систему обороны, несмотря на ожесточенные вражеские контратаки, сильное минирование и исключительно трудную местность. Противник понес большие потери. Многочисленные закопанные в землю танки были уничтожены. Наши потери под тяжелым артиллерийским огнем и волнами накатывающихся бомбардировщиков незначительны»{301}.

Офицера, оформлявшего журнал, понять можно, перед ним стояла очень непростая задача. Этот документ, хотя и готовился строго на основе имевшихся в штабе документов, тем не менее рассчитан на более значительную аудиторию, чем просто боевое донесение или сводка. Тон, в котором он излагался, должен был демонстрировать высокий дух войск корпуса в любой обстановке и непременно веру в победу немецкого оружия. Еще раз подчеркну — описывая любую обстановку. Судя по приведенной цитате, он вполне справился с этой задачей. Ибо первый день наступления значительно поубавил оптимизма гитлеровским воякам.

О том, что весь график операции «Цитадель» был сорван, думаю, говорить не стоит. Напомню, что корпус должен был уже 6 июля стоять в Обояни, а к исходу 5 июля он даже не смог полностью овладеть Черкасским. Главный итог этого дня заключался в том, что советские войска продемонстрировали совершенно иной, чем прежде, уровень мастерства и стойкость на всем участке обороны 6‑й гв. А, но особенно на ее правом фланге. В течение суток двум гвардейским дивизиям удавалось держать перед первым оборонительным рубежом [362] и частично на его позициях пять дивизий неприятеля, в том числе три танковые. Лишь двум соединениям на направлении главного удара корпуса Кнобельсдорфа удалось вклиниться в нашу оборону на глубину около 6 км и захватить три населенных пункта. На остальных участках войска 71‑й гв. и 67‑й гв. сд удерживали прежние рубежи.

В чем действительно был прав офицер из штаба 48‑го тк, так это в том, что заплатить за это пришлось нам большую цену. Немцы прорвались в стык дивизий и смяли их фланги. Измотанные почти суточным боем разрозненные подразделения лишь к полуночи вышли и приступили к занятию новых позиций. Все части, находившиеся в районе вклинения, понесли серьезные потери, особенно 196‑й гв. сп. На исходе суток точными данными о численности полков 67‑й гв. сд их командиры не располагали. Поименный список погибших, раненых и пропавших без вести за 5 июля и два последующих дня по требованию командиров полков был с большим трудом составлен лишь через несколько суток. Но и тогда он оказался неполным, часть личного состава попала в разные медучреждения, а часть находилась в других дивизиях и бригадах.

Для блокирования вражеского клина были задействованы не только дивизионный и армейский противотанковые резервы, но и часть сил второго эшелона. Для советской стороны главная опасность заключалась в том, что неприятель все–таки взломал первую линию, в основном овладел треугольником Бутово — Черкасское — выс. 246.0 и, расчищая его от мин, сосредоточивал танки на дороге Бутово — Дуброво для рывка. В то же время захват хуторов Красный Починок и Ярки позволил ему прикрыть эту группировку от контрударов с севера. Две танковые дивизии явно нацеливались на правый фланг 67‑й гв. сд, район дороги Бутово — Дуброва, в стык 196‑го гв. и 199‑го гв. сп.

Основные силы полка В. И. Баженова и учебного батальона дивизии, отойдя из Ярков и Черкасского, заняли рубеж выс. 232.4, 600 м восточнее выс. 246.0 и потеряли 2/3 личного состава, почти полностью все ручные и станковые пулеметы и минометы. Поэтому даже незначительный удар танков выдержать были не в состоянии, хотя на правый фланг 199‑го гв. сп уже выдвинулся для усиления 2/201‑го гв. сп.

В том, что рывок 6 июля противник предпримет именно вдоль дороги Бутово — Дуброва, советская сторона не сомневалась. Помимо того, что местность диктовала развитие наступления именно по такой схеме, вся логика действий противника 5 июля была четко направлена на вывод основных сил из района Черкасского на трассу Белгород — Обоянь — Курск.

Ориентировку о намерении командования армии и предварительные [363] задачи дивизиям на 6 июля штаб 4‑й ТА сообщил командованию 48‑го тк еще в 17.20:

«На завтра новых приказов не поступало. Все задания остаются прежними:

167‑я пд остается на достигнутых позициях и отражает атаку с северо–востока.

11‑я тд наступает под прикрытием на север в направлении восточной и южной части Черкасского и занимает село.

«Великая Германия» в случае, если не удается прорыв к выс. 210.7, прорывается в западную часть села. 3‑я тд занимает Коровино. 332‑я пд занимает Восход, подтягивает разведбатальон за 3‑й тд и прикрывает западный фланг корпуса.

332‑я пд 6.7 с 12.00, согласно ранее отданному приказу по армии, передается из 48‑го тк в 52‑й ак.

122‑е артиллерийское командование должно подготовить смену позиций артиллерийских дивизионов и сосредотачивает их в район выс. 237.8{302} севернее Ямное. Дивизионы легких полевых гаубиц остаются на прежних позициях. Задачи для армейской артиллерии произвести предварительную артиллерийскую подготовку по позициям врага перед наступлением «Великой Германии» и 11‑й тд сегодня и в ходе завтрашнего наступления. Подавить вражескую артиллерию на западном фронте»{303}.

Читатель, вероятно, уже понял, что этот документ был подготовлен на основе оперативной обстановки, сложившейся к 18.00. Однако вечером, в связи с прорывом в Черкасское и захватом Коровина и Красного Починка, ситуация существенно изменилась, и к рассвету эти задачи в основном дивизиями были решены. Поэтому ночью поступило уточняющее распоряжение. В нем прежде всего указывалась главная цель для корпуса — окончательный прорыв первого рубежа обороны русских и смена войск 2‑го тк СС у обояньского шоссе в районе села Яковлево для дальнейшего наступления на север в направлении Обояни. На направлении главного удара корпуса по–прежнему предстояло действовать «Великой Германии» при поддержке 11‑й тд, ось атаки: дорога Бутово — Дуброва. О том, смогли ли выполнить этот приказ соединения генерала Кнобельсдорфа и как развивались события второго дня операции «Цитадель», пойдет рассказ в следующей главе.

141