Курский излом - Страница 220

220

В ходе прорыва рубежей 67‑й гв. сд основной удар боевой группы 11‑й тд и войск левого крыла 167‑й пд пришелся по 199‑му гв. сп полковника А. Г. Дегтярева, особенно пострадал его правый фланг. Здесь держал оборону 1‑й сб, через его участок и прокладывали себе путь танки бронегруппы графа Шиммельмана, двигавшиеся по дороге Бутово — Дуброво. Из донесения начальника группы политотдела 6‑й гв. А майора Чернухина:

«Этот полк вынужден был драться с повернутым с юга на запад фронтом, не имея возможности, в связи с этим, использовать имевшиеся укрепления. Когда в результате ожесточенной атаки танков и пехоты противника был смят второй батальон, 1‑й сб капитана Колесова организовал круговую оборону и обеспечил тем самым отвод остальных частей.

Командир полка — гвардии подполковник Дегтярев лично просил у комдива за вывод первого батальона, обеспечив его отход огнем станковых пулеметов. Командование полка сдвинулось с места только после выхода с поля боя всех подразделений.

В этом бою не все подразделения вели себя одинаково стойко. 2/272‑го гв. сп 90‑й гв. сд, поддерживавший 199‑й гв. сп, начал отход до приказа. Я с тов. ФАН-ЮНГ, а также ряд работников штаба полка, в том числе парторг и комсорг полка, [559] приняли все меры к задержанию отступавших, формированию в группы и отправке их вновь на позиции 1‑го батальона»{520}.

Надо признать, что полку по–настоящему повезло с командиром. Далеко не все командиры Красной Армии, даже в обычных фронтовых условиях, не говоря об окружении, демонстрировали столь ответственное отношение к своему делу, заботились о людях, находившихся у них в подчинении, как это делал полковник А. Г. Дегтярев. Вдвойне приятно подчеркнуть, что из трех командиров стрелковых и одного артиллерийского полков, попавших в кольцо в поймах Ворсклы и Ворсклицы, лишь один проявил малодушие, оставив свои подразделения без управления, на произвол судьбы, и первым вместе со штабом бросился выходить из окружения. Все остальные действовали мужественно и достаточно профессионально.

Образцы стойкости и самопожертвования демонстрировали и ряд младших офицеров 1/199‑го гв. сп. Вот лишь один пример. В момент начала атаки немцев в первой траншее находился парторг батальона капитан П. К. Чепижко. Из донесения политотдела 67‑й гв. сд:

«…Тов. Чепижко во время боя находился на боевых позициях 3‑й стр. роты. Положение было тяжелым, большие силы врага обрушились на участок обороны роты. Заканчивались боеприпасы, гитлеровцы ворвались в траншеи. Закипел рукопашный бой. Капитан Чепижко дрался до последнего патрона в своем пистолете. Гитлеровцы схватили его, чтобы увести живым. Тогда он вынул последнюю гранату Ф-1, выдернул чеку и высоко поднял ее в руке над головой. Прогремел взрыв, и герой был убит, но вместе с ним было убито еще 8 немцев»{521}.

За этот подвиг командованием дивизии капитан П. К. Чепижко был представлен к награждению орденом Отечественной войны 1‑й степени.

В 15.00 части правого крыла 167‑й пд, действовавшие при поддержке 911‑го дивизиона штурмовых орудий, выбили с первой линии окопов 201‑й гв. сп. Его подразделения оставили Драгунское и Триречное, одновременно из Ново — Черкасского отошел 199‑й гв. сп, а через час немцы прорвались к Дмитриевке (Юматовка) и уже вели там уличные бои. Кольцо сжималось, но противнику не хватало сил для создания плотного фронта окружения, чтобы полностью закрыть все бреши в нем. Территория была достаточно большой, ее рельеф очень сложный, сильно изрезан глубокими балками и поймами сразу двух рек, имелось много естественных масок, которые позволяли укрыться нескольким сотням человек. [560]

Надо отметить, что во второй половине дня войска 48‑го тк действовали с большим напряжением сил. Советскому командованию удалось распылить силы корпуса и создать условия, когда его ударный клин был не в состоянии набрать ту пробивную силу, которая была необходима для решительного рывка к Яковлеву. Фронт соединения растянулся почти на 40 км. Танковые группы, прорывавшиеся ко второму рубежу советской обороны на север и северо–восток на широком фронте (примерно 20 км), находились под сильным огнем артиллерии. Одновременно часть сил ударной группировки, 11‑я тд, пыталась замкнуть кольцо и сломить ожесточенное сопротивление внутри его. Использовать здесь танки оказалось очень сложно, 11‑я тд могла действовать частью танкового полка только вдоль дороги Бутово — Дуброво и частично от нее на юг. Поэтому внутри окружения были задействованы пехота и артиллерия 167‑й пд, а также штурмовые орудия. В советских документах отмечается, что во второй половине дня над районом окружения заметно возросла активность вражеской авиации.

Когда стало ясно, что русские части, обороняющиеся в поймах рек Ворсклы и Ворсклицы, с севера отрезаны танковыми группами 11‑й тд и «Великой Германии», а с востока — 2‑й тк СС, Г. Гот, все еще находился в штабе 167‑й пд. С целью облегчить Триренбергу управление войсками и ускорить создание плотного кольца он решает вновь передать ему 315‑й грп. Из журнала боевых действий 48‑го тк:

«В 15.55. Поступает армейский приказ, согласно которому усиленный 315‑й грп опять подчиняется 167‑й пд. Дивизия этим полком из опорного пункта Вознесенский наступает на север в направлении Дмитриевка — Ольховка. Разворачивая свои части на запад, они совместно зачищают треугольник у Ворсклы, Ворсклицы.

Дивизия ориентирует командующего армией, что она уже пересекла Ново — Черкасское и медленно продвигается в направлении Ольховка — Дмитриевка. Справа от него второй полк теснит противника с высоты 233.6 к Ольховке и Драгунскому, 315‑й грп подошел с юга. Дивизия надеется, что еще сегодня сможет очистить «мешок» и утром сосредоточиться у Дмитриевка, Ольховка в готовности к боевым действиям.

220