Курский излом - Страница 254

254

— Нет, нэ ранен… Ногу вроде сломал.

Солдаты легко поднимают тощего подполковника и осторожно несут его вниз, на дно оврага… Вскоре Горелов доложил, что гитлеровская атака отражена… Батальон Геллера потеснил немецкую пехоту. Кортылев тоже сумел продвинуться.

Это была небольшая победа, и мы ее не переоценивали»{601}.

Наступление ударных групп «Великой Германии» и 11‑й тд до полудня развивалось медленно и с большим трудом. Советские войска оказывали упорное сопротивление. В ходе переговоров, которые состоялись у Кнобельсдорфа с командирами этих дивизий, он охарактеризовал утренние бои как очень жестокие и подчеркнул, что противник далеко еще не сломлен. На острие главного удара успех противника начал только намечаться после 11.00. Не пробив лобовым ударом оборону 451‑го мсб капитана A. M. Кунина, враг двумя группами танков слева — до 70 единиц (11‑й тд) и справа — до 50 танков (мд «Великой Германии») параллельно атаковал его фланги. Смяв фланговое прикрытие, боевая группа дивизии Хейерляйна разделилась. Часть ее сил, развернувшись, двинулась к восточным окраинам хутора Сырцев. Но в районе Дуброва была встречена плотным огнем расчетов 463‑го артдивизиона 1‑й мбр. Одновременно на северных и северовосточных скатах выс. 247.2 экипажи 16‑го тп капитана Ойкина, из того же соединения, также завязали бой. Вторая группа, полк «пантер», продолжила движение в направлении гребня выс. 254.5, стремясь протаранить оборону оборонявшейся там роты. В это время в стык 451‑го и 452‑го мсб вклинилась боевая группа майора Шиммельмана 11‑й тд. Ее танки устремились в тыл обороны бригады А. Х. Бабаджаняна. Драматизм положения перед началом боя, в ходе которого был осуществлен этот прорыв, передает журнал боевых действий 452‑го мсб:

«…С 5.30 началась активная бомбежка боевых порядков батальона авиацией противника. Бомбит и непосредственно район НП.

Связь с подразделениями порывается, принимаются все меры к восстановлению таковой под минометным и бомбовым огнем. Наибольшую самоотверженность в восстановлении связи показывает красноармеец связи Сыродоев, безответственно относятся к делу красноармейцы Поляцко и Новиков. [643]

Командир батальона, учтя, что вся сила противника обрушивается на оборону батальона, запрашивает у бригады помощи огнем, чтобы разбить противника, скопившегося в районе мелкого леска и Покровки.

Штаб бригады помощь огнем обещает дать и одновременно приказывают связаться с 451‑м и 453‑м батальонами и 1‑й гв. тбр. Установить связь с вышеозначенными частями не удалось, отдельные подразделения — 451‑го мсб и 1‑й гв. тбр начали отступать. Связь парализована. С КП бригады поддерживается радиосвязь.

Запрашиваем вторично огневой помощи. Бомбежка авиацией противника усиливается. Противник из районов скопления перешел в атаку. НП, из–за сильной бомбежки переносится в овраг севернее 300 м.

Прямым попаданием в окоп 3‑го взвода 3‑й ср убито 8 чел. и ранено 4 чел., в том числе командир взвода Шушникин. Танки противника с флангов и с фронта подошли к переднему краю обороны. Началось отражение атаки»{602}.

На восточных окраинах Сырцева, завернув свой левый фланг, встретил танки Штрахвица 445‑й мсб майора М. Т. Долгова, участок которого ночью был усилен 14‑м тп 1‑й мбр. Судя по отчету о потерянных боевых машинах полка, наиболее ожесточенные бои развернулись в 2 км юго–восточнее села, у дороги, идущей к выс. 254.5. Находившийся здесь начальник штаба бригады подполковник Д. А. Драгунский, ставший очевидцем схватки экипажей «тридцатьчетверок» 14‑го тп майора Заскалько с тп «Великой Германии», вспоминал:

«Расставляя ночью танковые роты 14‑го тп, я к утру оказался в одной из них. Командовал ею щуплый на вид, заросший за двое суток непрерывных боев рыжей щетиной капитан П. М. Смирнов. Мы с ним расположили роту на пригорке у небольшого хутора. Позиции оказались весьма удачными. Отсюда можно было держать на прицеле все, что появлялось на дороге, идущей на север в сторону Обояни.

К утру 7 июля гитлеровцы, подтянув на обояньское направление свежие силы, развернули новое наступление, в котором участвовали сотни танков и большая масса пехоты. Главные усилия противник сосредоточил против 3‑го мк и 31‑го тк 1‑й танковой армии. Особенно ожесточенные бои развернулись на участке 1‑й и 3‑й мбр в районе Сырцево.

Противник начал атаки на рассвете. Как только рассеялся предрассветный туман, перед нашим взором предстала длинная колонна немецких танков. Мы бросились в свои танки. В телескопическом прицеле четко обозначились контуры [644] фашистских «тигров». Капитан Смирнов подал команду изготовиться к стрельбе. Впопыхах он не смог дать точный прицел, и первый залп прошел впустую. Последовали поправки данных, и снаряды стали ложиться в районе цели. Вслед за ротой Смирнова открыли огонь остальные подразделения танкового полка, подключилась бригадная и корпусная артиллерия.

В то утро мы убедились в неэффективности наших противотанковых осколочных и даже бронебойных снарядов. Нужны были подкалиберные снаряды, а их было очень мало. А тем временем колонна немецких танков продолжала медленно двигаться по дороге. Нас охватило волнение: что делать? Решение пришло молниеносно: сосредоточенным огнем ударить по бронетранспортерам. И это возымело действие. Во вражеской колонне возникли очаги пожаров.

В это время усилила огонь наша артиллерия, в небе появились штурмовики, которые несколько раз прошлись вдоль немецкой колонны. Мы же, танкисты, сосредоточили огонь по уязвимым местам вражеских танков: били по их гусеницам, топливным бакам, по основанию башен.

254